Мне странно сложно формулировать все, что я чувствую, в осмысленные предложения, поэтому я даже себе могу показаться неискренним обманщиком.
Но в самом деле, как вы можете описать то ощущение, когда внутри все переворачивается от всего лишь нескольких слов, которые тебе шепчут на ухо? Я не могу сформулировать в слова то странное ликование, то счастье и тот страх, жуткий страх, когда я услышал "мой Эй-Ди". Почему страх? Потому что я знаю, что если все это полетит в тартарары, то я исполню свой план. Он не такой уж сложный, все, что мне придется сделать - это написать пару писем тем, кто возможно, обвинит себя в чем-то.
Я размышлял о том, что я нащупал разницу между истеричным суицидом и обдуманным поступком. Нет спонтанности. Ты все продумал и записал. Остается только надеяться, что ты сделал это зря.
Я слишком слабый, слишком измотали меня люди, которых любил я, люди, которые любили меня, и те, кто просто был, а потом перестал быть рядом. Я БОЮСЬ верить в свое счастье. Слишком сложно довериться кому-то после разочарований, которые медленно скрепились в недоверие человекам.
Но тихое "никуда тебя не пущу" заставляет этот дурацкий страх отступить и сильнее обнять своего SK.
Я почти успокоился после Великого Предательства того, кто был самым лучшим другом на свете. Я перестал мучаться кошмарами, где он причиняет вред моим людям, и тех, которые заставляли меня плакать от невозможности проснуться. Мне тошно было видеть его лицо и ощущать его прикосновения даже в этих снах. Он омерзительно вывернул мою душонку наизнанку, и сны, которые когда-то служили утешением, стали кошмарами. Я не знаю, смогу ли я рассказать кому-то кроме Маши об этих снах, потому что мне стыдно за них, мне тошно их вспоминать, но я не могу оставить ощущение этого. Мне точно нужна помощь.
И если ТЫ это читаешь, потому что ТЫ обновляешь мой саммер, как и я твой, мы оба это прекрасно знаем, можешь быть доволен собой. Ты меня убил, отравив мне летнее счастье, радуйся и продолжай называть мразями всех, кроме себя любимого.
На этом все.